Прочитайте несколько коротких рассказов В. Шендеровича.
[B]Желание быть испанцем [/B]
Шел восемьдесят четвертый год.
Я торчал, как вкопанный, перед зданием ТАСС на Тверском бульваре. В
просторных окнах-витринах светилась официальная фотохроника. На центральной
фотографии - на Соборной площади в Кремле, строго анфас, рядышком - стояли
король Испании Хуан Карлос и товарищ Черненко. Об руку с королем Испании
Хуаном Карлосом стояла королева София; возле товарища Черненко имелась
супруга. Руки супруги товарища Черненко цепко держали сумочку типа ридикюль.
Но бог с нею, с сумочкой - лица!
Два - и два других рядом. Меня охватил антропологический ужас.
Я не был диссидентом, я был вольнодумец в рамках, но этот контраст
поразил меня в самое сердце. Я вдруг ощутил страшный стыд за то, что меня,
мою страну представляют в мире и вселенной - эти, а не те.
В одну секунду я стал антисоветчиком - по эстетическим соображениям.
[B]Мало выпил [/B]
В том же, восемьдесят четвертом, я сдуру увязался за своими приятелями
на Кавказ. Горная романтика... Фишт... Пшеха-су... Как я вернулся оттуда
живой, до сих пор понять не могу. Зачем-то перешли пешком перевал Кутх, - а
я даже спортом никогда не занимался. Один идиотский энтузиазм...
Кутх случился у нас субботу, а ранним утром в воскресенье мы вывалились
на трассу Джава - Цхинвали и сели поперек дороги, потому что шагу больше
ступить не могли. Вскоре на горизонте запылил этот грузовик - торговый люд
ехал на рынок.
Не взяв ни рубля, нас вместе с рюкзаками втянули под брезент. Войны еще
не было, сухого закона тоже; у ближайшего сельпо мужчины выскочили из
грузовика и вернулись, держа в пальцах грозди пузырей с огненной водой.
А я был совершенно непьющий, о чем немедленно предупредил ближайшего
грузина.
- Не пей, просто подержи, - разрешил он, передавая мне полный до
краев стакан.
И встав в полный рост в несущемся на Цхинвали грузовике, сказал:
- За русско-грузинскую дружбу И я, не будучи ни русским, ни грузином,
все это зачем-то выпил.
Чья- то заботливая рука тут же всунула мне в растопыренную ладонь
лаваш, кусок мяса и соленый огурец. Когда ко мне вернулось сознание, стакан
в другой руке опять полон.
- Я больше пить не буду! - запротестовал я.
Грузин пожал плечами - дело хозяйское - и сказал:
- За наших матерей! В Цхинвали меня сгружали вручную - как
разновидность рюкзака.
Но сегодня, после всего, что случилось в тех благословенных краях за
двадцать лет, я думаю: может быть, я мало выпил тогда за русско-грузинскую
дружбу?
[B]Свадьба бабушки и дедушки
[/B]
...состоялась, пока я был в армии. Вот как это было.
Дед, старый троцкист, лежал в больнице для старых большевиков (старым
большевиком была бабушка). При переоформлении каких-то больничных бумаг у
бабушки и попросили свидетельство о браке, и тут выяснилось, что дедушка -
никакой бабушке не муж, а просто сожитель.
В двадцать пятом году они забыли поставить в известность о своей личной
жизни государство, отмирание которого все равно ожидалось по причине победы
коммунизма. Но коммунизма не случилось, а в 1981-м лечить постороннего
старика в бабушкиной партийной больнице отказались наотрез.
Делать нечего: мой отец написал за родителей заявления и понес их в
ЗАГС.
Отец думал вернуться со свидетельством о браке. Фигушки В ЗАГСе бабушке
с дедушкой дали два месяца на проверку чувств.
За пятьдесят шесть лет совместной жизни бабушка с дедушкой успели
проверить довольно разнообразные чувства, но делать нечего - проверили еще.
Потом - как вступающим в брак в первый раз - им выдали талоны на
дефицитные продукты и скидки на кольца. Отец взял такси и привез стариков на
место брачевания. Сотрудница ЗАГСа пожелала им долгих совместных лет жизни.
За свадебным столом сидели трое детей предпенсионного возраста.